Поймала себя на том, что, будучи весьма основательно погруженной в роль, крайне слабо отразила общую картину игры как игры. Поэтому, как честная девочка, для начала добросовестно расскажу здесь про собственную линию, и уже отдельным текстом попытаюсь оформить общие впечатления. Разумеется, все, написанное ниже, есть мои субъективные впечатления, я могла чего-то не увидеть или не понять, и буду благодарна, если кто-то мне ответит, для того, чтобы что-то поправить или прояснить...
Е.Ливанова (Тетушка Бильбо), Кольцо, Артано Пересмешник.
Вместо эпиграфа:
* * *
Клочья ветхих кружев
На ветвях рябин.
Ветер воду в лужах
Больше не рябит.
До зари пристыли
Фонари ко льду.
Улицы пустые
В ночь меня ведут.
Облака стальные
Рдеют по краям.
Нет, не ностальгия
По весенним дням -
Голову закружит
И сведет с ума
Самый древний Ужас -
Видимая тьма.
* * *
Полночное жестокое гаданье...
/В.Г./
Капли воска обжигают кожу.
Я смотрю в огонь, едва дышу.
Романтизм дешевый? Да, быть может.
Все равно свечу не потушу.
Заклинанья мы перезабыли,
Но сияет вещая звезда
В зеркале, под слоем бледной пыли,
Как в воде глубокого пруда.
Сколько же во мне скопилось яда,
Если мне случалось, и не раз,
Отраженье собственного взгляда
Принимать за страшный Вражий Глаз?
И не потому ль кажусь моложе,
Что кольцо Всевластья на руке?
...Капли воска обжигают кожу.
Светлый круг дрожит на потолке.
Э.Р.Транк
(Размышления игрока о Кольце Власти. Из переписки.)
...Есть несколько вопросов. Пока только по роли.
Первый - концептуальный. Нельзя ли чуток поподробнее насчет этого интересного (в смысле, нетривиального) соотношения "Артано Аулендил - Гортхаур Мелькорендил", Творец - Разрушитель? Если понимать все это поверхностно, то может создаться впечатление, что душа Саурона, заключенная в Кольце, то самое дитя Единого, дух творящий Артано Аулендил - это нечто если не белое и пушистое, то уж вполне положительное. Однако я подозреваю, что все не так просто. Напишите мне, кто он, по-вашему, этот самый дух, заключенный в Кольце, какими сущностными свойствами он наделен, какие из них искажены, каков он есть сейчас...
Вопрос этот задается потому, что мне необходимо четко понимать, что из себя представляет эта разумная (или псевдоразумная) штучка - Кольцо, чего она хочет, к чему стремится (кроме, как воссоединиться со "второй половиной"), почему служит Тьме, а не Творению, и каким боком к Творцу Артано (и именно к нему) относится идея Власти (и подавно - Всевластья).
Что до моего взгляда - то, если не растекаться по древу, он примерно таков:
1. Без поправки на вашу концепцию, в моей собственной трактовке первоисточника: Кольцо есть средоточие мощи Саурона, да; но главное - оно есть связующее звено, не только для остальных Колец, но и для "проектных планов" Саурона. Без Кольца рушатся его стратегические построения, его способность связно и стройно мыслить и действовать, если хотите. Ибо, как существо во многом стихийной природы (как и все майяр), он, в отличие от людей-эльфов-гномов, на мой взгляд, в действительности, вполне мог отделить часть своей сущности и положить "в другое место", тем самым подвергая себя опасности распада. Кстати, в рамках такого рассмотрения, гибель (развоплощение) Саурона в результате уничтожения Кольца выглядит вполне логично. Исчезло то, что символизировало его связь с Ардой и держало внутренние связи его сущности и всех его построений.
2. С поправкой на вашу (признаться, достаточно апокрифичную, но все равно очень интересную) версию:
Творение - это тоже своего рода Власть: власть над материей, над реальностью, над будущим, в котором будут жить и действовать плоды этого творения. Но одновременно Творение - это и Свобода: свобода поиска, выбора, свобода дальнейшего пути твоих творений.
Саурон, жадность и гордыня которого требовали в первую очередь Власти, решил окончательно лишить Свободы себя-Творца, в каком-то смысле - "овладеть собой", полностью и окончательно подчинить Воле собственный творящий дар. Он отделил и заключил себя-Творца в Кольцо, изувечил, превратил в тоскующего злого калеку - потому что быть половинкой очень больно, а будет ли добр тот, кому больно _всегда_? Впрочем, Гортхауру Мелькорендилу, Саурону Жестокому на такие мелочи давно класть с прибором, тосковать он не способен (вся способность испытывать боль ушла в Кольцо). Первое в нем - стремление подчинить и поработить все, начиная с самого себя и заканчивая самим же собой.
Если сплавить наши взгляды (а это вполне возможно), то можно получить следующее:
Гортхаур Мелькорендил: Черный Властелин, жестокий, бесчувственный и беспощадный, давно забывший, как творить или радоваться, жаждущий власти и только власти, ненавидящий все, что только может быть свободно. Утратив огонь творения, заключив в мертвое золото свою "божью искру", он оставил себе только жажду убивать, разрушать, мучить, унижать и фиксировать "мертвым порядком". Но что есть творение? Это создание нового, того, чего еще не было никогда (не путать с творчеством, которое вполне может быть игрой с уже известными формами.) То есть, построение новых связей. Кстати, создание Кольца само по себе было актом творения невиданной мощи - но это был акт творения "на крови", в первую очередь, на собственной. Саурон, фактически, убил себя - насколько возможно убить бессмертный дух. Принес самого себя в жертву собственной гордыне и жажде Власти. Чем и обрек себя - стратегически, в тысячелетиях - на окончательный проигрыш. Все остальное (особенно время утраты Кольца) было, по сути, долгой и страшной агонией... Утратив вместе с Кольцом ту самую возможность связывать сущее, он потерял вожделенную Власть.
Кольцо: изувеченные, почти убитые останки Артано Аулендила, нечто, почти утратившее разум и стремящееся только к воссоединению со своей половинкой. Безумцы, как известно, бывают чудовищно хитры и расчетливы, порой просчитывая непостижимые стратегические комбинации. Именно потому Кольцо безжалостно, непостижимо хитро и губительно в своей жажде возвращения. То есть, в соответствии с данной концепцией, Кольцо зло не потому, что природа его по принципу такова, а потому, что оно безумно.
По сути, Кольцо безумно противоречиво. В нем способность и стремление творить болезненно переплетены с болью, тоской и жаждой и почти полностью забиты ими. В этом кроется причина того, почему от Кольца никому не может быть добра. Невозможно пользоваться чужим огнем, в особенности, если этот огонь еще и "болен на голову". Можно воспользоваться заключенной в Кольце мощью, но болезненное искажение рано или поздно все равно даст себя знать, а стремление Кольца воссоединиться с Гортхауром рано или поздно неизбежно погубит того, кто возьмет Кольцо себе.
Саурон и Кольцо - это чрезвычайно интересная и сложная шизофрения. Тот, кто берет Кольцо, по сути, включается во внутренний мир, в пространство раздвоенного сознания того странного существа, которое представляют собой Саурон и Кольцо в совокупности, и этот мир искажает восприятие носителя Кольца, а в конечном итоге и вовсе губит носителя, поскольку это мощь майя. Кто-то сильный, как вариант, может с этим на какое-то время совладать (вот вам "Всевластье по мерке"), но оно все равно отравит ему душу в конечном итоге...
Отсюда воссоединение Кольца и Саурона - это Власть в руках Гортхаура, а уничтожение Кольца - это гибель Гортхаура и освобождение Артано, лишенного отныне возможности воплотиться в Арде. Гибель Кольца - это для него некий принципиально новый шанс. Правда, Кольцо об этом, разумеется, не подозревает... Саурон, впрочем, тоже.
А если говорить об игротехническом воплощении роли - разумеется, Кольцо будет искушать, рассказывать своему носителю о немереных возможностях переустройства мира руками этого носителя (это в нем будет говорить часть творящая), и одновременно стремиться к Саурону, предавать, лгать, противоречить само себе в любой момент - хоть на пути, хоть при попытке использовать его, хоть на склоне Ородруина над Роковой Расселиной. Будет создавать максимальный комфорт и ощущение нужности, тепла и уверенности своему носителю - чтоб он покрепче привязывался не только в соответствии с правилами, но и на простом душевном, если хотите, психологическом уровне. Чтоб Кольцо и на самом деле _не хотелось_ потерять. Поговорить по душам, понять, приласкать, посмотреть большими доверчивыми и беззащитными глазами... и уйти при первом же намеке на возможность приблизиться к вожделенной цели, оставив максимально возможное чувство утраты...
Я игротехник, или?..
Итак, было положено, что Кольцо имеет во время игры человеческий облик - этакий своеобразный интерфейс - и для прочих сторонних наблюдателей является человеком. Исходя из этого, мне предлагалось импровизировать самой в интерпретации происходящего с моим персонажем и с тем, кто нес Кольцо.
Таким образом появилась на свет Рута Чертополох, людская девушка из Бри, напуганная пролетевшими по улицам селения назгулами до кошмаров и судорог и взятая Арагорном к эльфам в Имладрис для исцеления. Натяжка, конечно. Кто б ее взял? Минус мне: легенду человеческой ипостаси стоило продумать тщательнее.
В принципе, я предполагала, что такая "схема с интерфейсом" создаст массу натяжек, правда, не рассчитывала, что их будет так много. Что интересно, по предварительным прикидкам, я думала, что основные сложности будут, если "меня" начнут убивать или передавать с рук на руки, однако таких ситуаций не сложилось вовсе, а вот моменты с "видением в Призрачном Мире" меня смущали регулярно. Я несла всякую чушь на предмет того, что "то, что вы видите, не похоже ни на что, знакомое вам, оно не темное, это фэа, в которой вы видите искры творящего пламени..." - в общем, вешала лапши побольше; в результате меня принимали за что попало, включая майя (хе-хе), и только Галадриэль адекватно отреагировала на мое сообщение о том, что "я не могу покинуть Хранителя". Она тихо сказала, опустив взгляд: "Я поняла...", - и перестала спрашивать меня о чем-либо. Благодарю.
Началось с непредвиденной задачки: в результате организационных накладок Хранители не получили загруза о том, что я иду с ними с самого Бри, и я, в белом хайратничке добежав до Раздола, шепотом на ушко рассказывала Хранителям, кто я и откуда они меня знают. Ситуацию слегка облегчило то, что мы к тому времени уже успели мило потусоваться в "мастерятнике", попеть песенок, и моя физиономия уже слегка примелькалась. И то хлеб. А дальше случился Белый Совет. Фродо мялся и боялся настолько, что так и не вымолвил символического: "Я отнесу Кольцо". Вместо этого Гэндальф полчаса плясал перед ним шаманские танцы, всем своим видом намекая на то, что Фродо следует сказать. Фродо, похоже, делал вид, что не понимает, чего от него хотят, а может, чуть-чуть переиграл в нерешительность. До такой степени, что Митрандир сказал все за него сам, а ему ничего не оставалось, кроме как выдавить: "Да-да, конечно, я пойду, кому же еще..." Гэндальф облегченно вздохнул и кинул клич - кто, мол, с Хранителем пойдет? Выстроилась очередь.
Разумеется, я была одной из первых, кто вызвался нести Кольцо к Роковой Горе. На меня посмотрели с сомнением и сообщили, что надо еще разобраться, кто я вообще такая. Меня несколько спасло то, что претендентов было более чем достаточно, и в общей суматохе про меня подзабыли. Особую сложность для меня составило то, что, по идее, я должна была находиться рядом с Хранителем неотлучно и слышать все, что говорилось им и ему, но "законного" повода для этого у меня не было, пришлось таиться в ночи, уворачиваясь из-под ног Гэндальфа, Владыки Раздола и прочих статусных личностей, и делать вид, что я тут просто погулять вышла. Хорошо еще, что они были не очень внимательны и не прижали меня к ногтю, как подозрительную личность и потенциального шпиена.
В процессе я осознала, что никто, кроме меня, мне не поможет, и в отряд Хранителей мне придется пробиваться собственными силами и уловками. О'кей, подумала я, тем интереснее, и принялась за работу. Делилась с Фродо и товарищи душещипательной историей о своей несчастной жизни, о злой мачехе, что выгнала меня из дому, и что теперь мне некуда возвращаться, об отце-торговце, что исходил все пути-дороги Средиземья и научил меня пользоваться картами, о магии менестреля (выразительно похлопывая по неразлучной гитаре), о верности Свету и о прочей пользе, которую я, несомненно, могу принести Хранителям в их нелегком пути, пела отчаянно светлые песни... Кажется, помогло.
Посмотрела я, к слову, на Боромира, поддержала добрым словом его в точности соответствующую первоисточнику решимость, а про себя подумала: нет, в Гондор я не хочу - фига с два меня там отдадут Темному Владыке, придется отрабатывать Кольцом и лепить плюшки для защитников Минас-Тирита, при том еще, что полномочий на шибко великие плюшки для "клиента" у меня не было - ничем особо и не поискушаешь, так, чтоб внушительно и с пользой, чтоб видно, кто тут претендует быть Властелином Кольца. Возможно, тут я слукавила, но уж лучше честно стремиться в лапки Саурона, тут-то мы с ним и поиграем...
Среди ночи меня посетила мысль - а что, если подбить Фродо пойти к Ородруину вот прямо сейчас, не дожидаясь, пока все всё обсудят - мол, зачем тянуть, если все уже решено? Фродо традиционно испугался и вышел в неигровуху: начал объяснять мне, что таким образом мы рискуем поломать игру Темному Блоку, который явно настроен поиграть хотя бы пару деньков. Что ж, подумала я, будем разговаривать на том языке, который ближе данному субъекту в данный момент, и произнесла прочувствованную речь о том, что "на игре, как на игре", что, судя по загадочным лицам мастеров и ключевых игроков, у них есть в запасе целая пачка сюжетных линий, что мудрые мастера не могли не предвидеть, что такое может случиться в первый же день, и я просто зуб даю, что у них на этот случай есть запасной сюжетный ход, что это будет самый нетривиальный расклад в истории ХИ, и все будут рассказывать потом, что осуществил этот блестящий расклад не кто иной, как Женя из ... (Мариуполя, да?), и будет тому Жене слава и статус на все игровое сообщество, главное - не упустить шанс. Да и сама я, мол, непроста, со мной не пропадешь, я тоже свои волшебные плюшки имею, вот только рассказывать о них не могу, да и уболтать кого угодно на что угодно для меня не проблема... И мы уже почти решились отправиться вдвоем, как вдруг вспомнили, что на данный момент никто не знает, где же находится пресловутый Ородруин (даже мастера). Посовещавшись, решили отложить на следующую ночь. Фродо с облегчением отправился спать, я же, будучи в кураже, на всякий случай толкнула ту же телегу Арагорну - мол, Фродо у нас такой нерешительный, должен же быть кто-то по-настоящему твердый и инициативный, и тогда игра будет наша...
Отискушав всех, до кого дотянулась, я с чувством выполненного долга отправилась почивать. "Но все-таки - где же этот гребаный Ородруин", - думала я, засыпая...
Наутро Рута Чертополох отправилась погулять, а Катя Ливанова закрыла физиономию вуалью, дабы не умножать число белых хайратников, коих хватало и без того, и отправилась узнавать, где поставили Ородруин - ну, не могло же Кольцо этого не знать, ей-богу! Да и Прайсу с Натальей тоже было интересно... К обеду вернулась с докладом, поймала в Имладрисе Арагорна и торжественно заявила, что, предприняв опаснейшую экспедицию в Темные земли, узнала я, где находится Роковая Гора, и даже видела, как извергает она дым и пламя. И что есть к ней пути опасные более или менее, но самый верный из них - лесом, лесом, в обход темных поселений и паучьих владений, и что готова я провести Хранителей этим путем - если, конечно, меня возьмут с собой, а нет - так пусть им Гэндальф рассказывает, где орки зимуют. Арагорн пообещал поговорить с Элрондом и Митрандиром и замолвить за меня свое королевское словечко. Вот и славно - подумала я и пошла втюхивать ту же телегу Фродо. Фродо же ненапряжным тоном сообщил мне, что он, быть может, и вовсе Кольцо не понесет, а откажется и отдаст кому другому. Уп-с... Обождем... Послушаем пока эльфийских песен. Пораскинув мозгами, я пришла к выводу, что милейший Фродо все равно ничего принципиально нового не надумает - поскольку вообще не особо склонен к инициативе. А надумает - так я увижу. Так что следующим в списке на обработку у меня стоял Сэмчик - я видела, какой решимостью горят его замечательные глаза.
Когда Владыка Элронд таки удостоил меня внимания и спросил, какая польза от меня может быть Хранителям, я сделала суровое и возвышенное лицо и снова предъявила гитару. Элронд уважительно молвил что-то насчет великой силы песенной магии и облегченно вздохнул. Даже "истинным зрением" не глянул... Дивный все-таки народ - эльфы... Доверчивый...
Дороги Средиземья
В Имладрисе шла мирная эльфийская жизнь - пели песни, беседовали, барышни рукодельничали, воины травили байки. Темные слухи доносились с дорог Средиземья. Галадриэль с визитом объявилась. Кузнец Элданаро затеял Андрил ковать... Тоже интересный момент. Думаю, дай-ка поучаствую, тоже смешно: присутствие Кольца при таком действе. И, душевно приобняв для отвода глаз пожилую эльфийку (А.Немирову), затусовалась в общие ряды. Прокатило. И весьма кстати. Огонь в горне кузнеца ну просто никак не хотел загораться. Ветер, спички... Тут я вспомнила, что я еще и Артано, пламя творящее, и достала из дорожной сумы плоскую свечку. Зажигаю, передаю кузнецу. Еще смешнее. Свеча гаснет в его руках. Со словами: "Дай-ка мне..." я вновь зажигаю свечу и развожу огонь в его кузне. Ностальгия случилась у Артано - воспоминание об Аннатаре, что учил мастерству вот этих самых эльфийских кузнецов. Так, надо будет посоветоваться с мастерами, что из этого могло интересного получиться...
И почти сразу после этого налетел ветер, пошел дождь, а в Раздол принесли вести о том, что здесь сейчас все сравняют с землей. Мол, Черные идут... Галадриэль подхватилась и повела лесами к себе в Лориэн Хранителя Фродо и тех, кто успел сориентироваться, спонтанно образовав отряд Хранителей. Это были Леголас, Сэм, сэмовский папаша Старина Хэмфаст и ваша покорная. Галадриэль было сверкнула на меня эльфийским глазом, но Фродо вступился, умничка такая. И мы пошли в Лориэн. По дороге промокли, как мыши, но прошли вполне благополучно. Владычица бросилась на грудь Келеборна, а нас повели кормить. Укормили почти до смерти, потом усладили эльфийскими песнями, невзирая на непогоду (мой бог, какой был дивный, замечательный Лориэн!). Потом Владыки стали нас собеседовать и угощать особыми яствами. Рута Чертополох нахально критиковала Гэндальфа, занималась бесстыдной саморекламой и призывала к решительным действиям. Но снова решили ждать.
Ожидание было вполне приятным, если не считать того, что шел дождь, а меня терзали угрызения совести. Вот, думаю, какие чудные эльфы - а я им такую подлянку... какие милые Хранители, а я их... вот прямо в лапы... а что делать-то? Стремление воссоединиться с Сауроном было сильнее всего, тем более, что я точила зуб на интереснейшую (для меня лично) игру Кольца с Сауроном. К тому времени я уже прониклась пониманием того, что буду я ему оппонентом, не иначе, но для того, чтобы Артано осознал себя, нужно было сначала коснуться Его руки... Выходило, что Хранителей я просто-таки веду на заклание ради того, чтобы схлестнуться с Сауроном в диспуте о Мире, и тут уж кто кого уболтает... И вариантов нет - Кольцо жаждало этого воссоединения более, чем чего бы то ни было еще. Ужасное ощущение. Оно не оставляло меня до конца.
Прибегал Прайс. Я посвятила его в детали обряда Элданаро, он хихикнул, и мы совместно придумали, что теперь у нас Арагорн, когда меч при нем, будет видеть меня в Призрачном Мире, а уж что он подумает - то и подумает. Говорят, он принял меня чуть ли не за валинорского посланника-майя. Не успела спросить у него, так ли, но красиво...
Пока я очередной раз убеждала Фродо, что надо поменьше слушать всяких мудрецов и побольше думать своей головой и делать дело, в Лориэн прибежал Митрандир, спрятался в палатку с Владыками и, по обыкновению, что-то долго с ними обсуждал. Вызвал Хранителя на тет-а-тет (я молча бесилась), потом пробежался по Лориэну, рассеянно подбодрил Фродо и посоветовал еще подождать. Затем посетовал на то, что совершенно невозможно существовать в отсутствие оперативной информации о том, что происходит в Имладрисе. "Если бы я была мудрой..." - вкрадчиво протянула Рута Чертополох... "И что же?" - заинтересовался волшебник. "Если бы я была мудрой, я бы установила непрерывное сообщение между Раздолом и Лориэном - раз или два в час по лесным тропам приходил бы гонец с вестями... но я не мудрая, я всего лишь простая деревенская девушка..." Гэндальф почесал шляпу и сказал: "А это мысль... надо будет распорядиться!" Рута Чертополох подошла к прогружаемым хоббитам и назидательно сказала: "О!". Типа, даже мудрые не могут предусмотреть всего. Хоббиты призадумались... Связь, кстати, установили.
После ухода Гэндальфа Фродо страшным шепотом сообщил мне, что он скоро умрет - так сказал Митрандир. "Некстати, - подумала я, - придется обрабатывать кого-то заново..." И сообщила Фродо, что пока я рядом, с ним ничего плохого не случится, вот такая я волшебная девушка, мол, я же не просто так рядом нахожусь... Фродо принял к сведению.
Улучив момент, когда Фродо не было рядом, я стала обрабатывать Сэмчика - мол, Хранитель у нас какой-то вялый и нерешительный, своей головой не думает, а вот ты, Сэмчик, как бы поступал? Сэмчик мрачно смотрел в огонь и выражал решимость. Тут я поинтересовалась, мог бы он, в случае чего, взять Кольцо у Хранителя и уничтожить его сам? Сэмчик сказал, что, в крайнем случае, мог бы, но сейчас он предпочитает подождать развития событий и оставляет решение за Фродо... Ладушки, подумала я, если что, ты и понесешь меня домой. Ой-ой, как я точно угадала... Слишком точно.
Потом Фродо и Сэма повели к Зеркалу. Вот тут я и попала... Разумеется, я двинулась за ними. Галадриэль ничего не оставалось, как присмотреться ко мне повнимательнее - через Призрачный Мир. Вот тут я и начала гнать про ни на что не похожую фэа. Галадриэль все поняла, но смолчала, спасибо ей огромное. Воображаю, что бы могло получиться, если бы она объявила публично - мол, а эта барышня на самом деле Кольцо и есть. А ведь никаких формальных причин этого не делать у нее не было. Так что еще раз отдаю должное ее игротехнической тактичности. Воистину, мудрая Леди... После того, как Фродо попереживал над Чашей и получил свой Фиал, эльфийки трогательно сфотографировались с Хранителями, я маячила у Фродо за каким, не помню, плечом...
Где-то тем же временем Владыка Келеборн с отрядом лучников ушел на помощь Имладрису. Галадриэль отчаянно пела печальные песни и твердила о неумирающей надежде. Надежда, что самое интересное, оправдалась...
Стемнело. Под завесу Лориэна пришел тенью бесплотною майя Алатар и долго общал Владычицу. Противоестественность этого общения была написана на лицах обоих. Разошлись в концепциях, очевидно... Пока суд да разговор, вернулись воины и сообщили, что в Раздоле все спокойно. Немного пособиравшись, мы выдвинулись тем же лесом обратно в Имладрис, в сопровождении небольшого отряда эльфов. Старина Хэм провел нас кратчайшей дорогой.
По пути мы случайно забрели в хижину Ангура Проповедника (проще говоря, в мастерятник переодеться). Застукали почтеннейших майяр и Арагорна Элессара как раз во время какого-то тайного сборища. Фродо гордо сообщил, что ведет в Раздол помощь из Лориэна, на что Арагорн глубокомысленно заметил ему, что он, сам того не зная, ведет в Имладрис кое-кого гораздо более важного. До сих пор ломаю голову, кого он имел в виду, но в свете байки о том, что он принял меня за майя из Валинора, могу предположить...
В Имладрисе мы окончательно обрели Арагорна, которому и так выпал тяжелый... день? Или сколько там в игровом масштабе? В общем, пришлось несладко, а тут еще было решено таки идти бросать Кольцо. Надо сказать, что мастера поначалу попытались было тормознуть Бродяжника, объяснив ему "по жизни", что уничтожать Кольцо на вторую ночь игры некузяво, и темные обломаются, но тут восстала я, грешная, и сказала, что события должны идти естественным ходом, иначе куда можно послать все слова о свободной игре? Мастера сдались. После они не раз и огорчились тому, и порадовались, но в результате мы таки получили игру в начало четвертой эпохи. По крайней мере, нетривиально.
А Фродо мастера по моей просьбе сообщили, что он начинает просто-таки загибаться, если меня нет рядом с ним, в непосредственной близости. Прекрасно, теперь уже никто меня не отодвинет в сторону...
Это есть наш последний...
Глубокой ночью мы выступили в поход. Арагорн, Фродо, Сэм, Леголас и я. Четыре часа шатания по чащобам, вздрагивания от каждого хрустнувшего под ногой сучка, высматривания огней и предполагаемых ловушек... Замирая от ужаса, мы ломились сквозь лес, как слоны на выгуле. Хранители замирали понятно, отчего, я же страшно боялась, что сейчас Арагорн или Фродо решительно скажут - все, мол, поворачиваем назад, ничего не выйдет (в качестве предложения это звучало неоднократно), и плакала моя встреча с Сауроном... В какой-то момент Арагорн в разговоре помянул Кольцо - когда мы сидели, сжавшись в кружок, и нервно курили, прикрывая друг друга. Фродо повернулся ко мне и едва слышно обронил: "Ты - Кольцо..." Я смолчала, сделав вид, что не расслышала. Когда он это понял? И сейчас не знаю...
По пути на привалах шепотом обсуждали, как будем драпать, если прижмут - сначала попытаемся запудрить мозги, что мы из Школы Целителей, а тут просто заблудились, или просто пьяны, а если не поможет - уходить под волшебную флейту Леголаса, которая может увести безопасно как раз пятерых. Хранители дружно молились о дожде - подумать только, так и не успев просохнуть с вечера! - чтобы он зашуршал по ветвям, размочил сухую хрустящую листву под ногами, разогнал по палаткам патрульных... Дождь, кстати, под утро таки пошел. "Ага, - кровожадно думала я, - фиг вы так просто уйдете, все равно сдам!" Но сначала надо было хоть на кого-нибудь нарваться, а оно никак не получалось - умница Арагорн чуял опасность просто за версту, и мы никак не могли подойти никуда достаточно близко, чтобы появился смысл шуршать. По правде сказать, я тоже несколько тормозила - то ли попавши под общую волну, то ли заигравшись "в партизан", то ли просто с устатку. Подумав после, я поймала несколько моментов, в которые я могла бы эффективно поднять хай, но тогда у меня в башке все плыло, и я жестко зубами держала только один ход: когда выйдем на финишную прямую к Ородруину, они будут тащить меня на ручках, чтоб не легко, а я буду орать погромче, прибегут орки-назгулы, вот тут и каюк. Угрызения совести к тому моменту достигли апогея, но я мужественно сжала зубы и попыталась утешить себя тем, что когда нас будут брать, я заору - мол, бегите, глупцы, теперь это не ваша война! А Хранителя, которому будет уж точно не уйти, попытаюсь отмазать потом - мол, не царское это дело, маленьких хоббитов мочить, пусть лучше пойдет да расскажет... Вероятно, это слишком по-доброму для такой штучки, как Кольцо, но это уже было непреодолимо. Я очень сильно привязалась (-лось?) к ним, проникшись, кроме того, изрядным уважением. Это были достойные носители духа и разума...
В общем, война духа шла не в одни ворота. Кольцо обманывало и грузило Хранителей, Хранители же по-своему тоже давили на Кольцо. От их стойкости у меня порой были просто готовы опуститься руки... Так что на момент приближения к искомой точке мы все были уже на нервах и изрядно измотаны как физически, так и душевно.
Итак, до нужного места оставалось совсем чуть-чуть, когда Фродо, которого с одной стороны, торопила я, а с другой - Арагорн, вдруг встал как вкопанный и сказал: "Я не пойду дальше. Поворачиваем назад". Надо сказать, что с этого места уже были прекрасно видны темные лагеря, мимо которых мы уже тихо-благополучно просочились. "Но мы уже почти дошли!" - удивился Арагорн. "Я чувствую: нам не дойти сейчас. Вы все мне говорили - и ты говорила, Рута - что я должен сам принимать решения. Ну, так я решил - мы идем назад" - упрямился Хранитель. Арагорн отвел прочих посовещаться. Я же молча играла в гляделки с Фродо. Мне нечего было ему сказать, я чувствовала это. А он, вероятно, почуял, что я сейчас уже считаю шаги, чтобы гарантированно устроить переполох. Но в непосредственной близости были только безнадежно спящие лагеря...
Хранители воссоединились и снова начали убеждать Фродо. "Ты утратил надежду, ты испуган, но у нас не будет другого шанса, мы зашли слишком далеко" - увещевал Бродяжник. "Нет, это вы все потеряли надежду, - упирался Фродо, сжимая в руке Фиал, - теперь мы знаем дорогу, и я вам говорю - мы вернемся и пройдем этот путь снова!" Сэм и Леголас тоже пытались уговаривать, но Хранитель был непреклонен. "Возвращаемся, я Хранитель Кольца, и я приказываю - возвращаемся назад!" Видимо, вот тут товарищи окончательно уверились, что Фродо побежден Кольцом. Хранители переглянулись, Леголас с Сэмом кивнули, и Арагорн хлопнул Фродо по плечу: "Оглушен!" Фродо посмотрел страшными глазами и упал в траву. Арагорн спросил: "Отдашь или обыскивать?" "Обыскивай!" Со второго вопроса Кольцо обнаружилось в кармане. Арагорн осторожно, почти брезгливо, не касаясь, за цепочку вытянул его и быстро передал Сэму. Вот тут мои угрызения замолчали, и я решила, что теперь могу почти что с чистой совестью сдать этих деятелей в лапы дежурного Назгула. Арагорн велел Леголасу доставить Фродо в Школу Целителей, и мы быстро двинулись к цели.
Пару раз мы просквозили мимо нужной точки, а потом Ородруин нарисовался перед нами во всей своей неброской (слишком неброской!) красе. И только тут все разговоры о возвращении назад были похерены окончательно.
(Вообще-то, по идее, такая большая и выразительная штука, как огнедышащий вулкан, должна быть видна за полСредиземья, а не за 30 метров; будь Ородруин виден издалека, мне было бы гораздо проще "включить" для Хранителя проблемы, которые должны были возникнуть вблизи Роковой Горы, а так я и сама не была уверена до последнего момента, что мы на верном пути, а не заблудились...)
Вот тут я сообщила, что дальше им придется нести меня на руках. Не возникло лишних вопросов, они мгновенно поняли, в чем фишка. Сэм выпучил глаза и отчаянно зашептал, что с полигона его будут вывозить на "Скорой", поскольку спина у него сорвана по жизни. "Может, виртуально отыграем - ты просто рядом пойдешь?" - спросил Арагорн. "Не, не пойдет" - сказала я. "Ну, давай я сам тебя понесу, за него!" - предложил Бродяжник. Я прикинула, что вариантов нет, и согласилась, при условии, что идут шагом и рядом. Со второй попытки он оторвал меня от земли и поволок к Ородруину. Я начала кричать и вырываться, из лагеря донесся ленивый сонный голос: "Ну, и что вы там орете?!" Ни одного патруля. Ни одного постового... Невзирая на сопротивление, меня дотащили до сложенной из пластов дерна горки, и Кольцо полетело в Ородруин. "Вот и все, какой облом, - подумала я, - неужели все так просто? Даже не верится..." А вслух сказала: "Стоп-тайм, ребята, мастера Черного Блока сюда! И сигарету..." Надо было прикинуть, все ли произошло по правилам...
Просыпается Саурон, а голова - в тумбочке...
Итак, просыпается Саурон, а ему и говорят - мол, а Кольцо-то... в общем, того - сбросили... Опустим скромно то, что он сказал поначалу о ситуации в целом и о своих патрульных в частности (как выяснилось, после предутреннего дождичка дежурный Назгул сердобольно отправил часовых спать - мол, сегодня уже явно ничего не будет). Кто-то сокрушенно сказал: "Ребята, мы - дупла..." Еще кто-то, глядя на яркие лучи восходящего в безоблачном небе солнышка, заметил: "А погодка-то наладилась... Может, почаще надо всякую дрянь в Ородруин кидать?" Потом Раш объявил до своего возвращения стоп-тайм на территории Темного Блока, и мы, прихватив Шерифа - мастера по боевке - отправились в мастерятник, дабы пробудить радостной вестью Наталью с Прайсом и озадачить их великолепной игровой ситуацией. В чем и преуспели. С Прайсом случилась кратковременная истерика - мол, я же говорил, что не надо сегодня бросать Кольцо!!! Впрочем, к его мастерской чести, он довольно быстро пришел в себя и начал думать. Мы коллективно вкратце восстановили ситуацию, осознали, что все произошедшее - произошло, и стали думать, что же из этого получилось?
Получилось кой-чего любопытного. Развоплощенный Барлогом еще с вечера Саурон болтался где-то на внешних кругах, туда ему и подоспело известие, что домой он может уже не приходить. Назгулы превратились в умертвия. На мой субъективный взгляд, натяжка изрядная, некрасиво. Понимаю это так, что на самом деле Раш не хотел полностью обезглавливать Темный Блок во избежание потенциального разброда и шатаний. С другой стороны, возможно, это стало бы интересной и нетривиальной ситуацией для Темных, которых не разбили наголову, а просто лишили головы. В конце концов, если уж заявили игру с естественным ходом событий... Впрочем, какое-никакое обоснование под эту интерпретацию было подбито, и то хлеб. Прошедшие весь свой путь Хранители тихо ожидали решения своей личной участи - их так никто и не убил, оставалось только выяснить, сгинули они при извержении вулкана, или нет? Можно было кинуть кубик, конечно, но общим решением их таки оставили в живых - в конце концов, так интереснее, и зачем выводить из игры ключевой персонаж, если с тем же успехом можно этого не делать? Арагорн узнал, что он жив, хотя и не очень здоров, удовлетворенно кивнул и рухнул спать. Сэмчика к тому времени уже было не видно и не слышно...
Никаких великих концептуальных выводов из ситуации не последовало, решили - играем дальше. (Возможно, тут я что-то упускаю, поскольку на тот момент уже начинала походить на тихого зомби от усталости.) Раш мрачно сообщил, что выходит из игры и остается только мастерить, и пошел снимать стоп-тайм.
Последнее, что я успела сделать перед сном - это отловить Наталью с Прайсом и сделать заявку на продолжение игры в роли Артано. Мне предложили такой вариант - типа, родилося у родителей дите безумное, вот дух и подселился. Я сказала, что подумаю, переговорю с Рашем (Саурон-то - половинка все-таки!) и после этого вернусь к этой теме, а пока - спа-ать...
Когда я продрала глаза через пару-тройку часов, мне радостно сообщили, что там на меня уже есть планы. Я буркнула, что пока не пообщаюсь с Сауроном, в игре меня нет, переоделась в костюм Артано и отправилась в резиденцию мастера Темного Блока - выяснять, что мы делаем дальше. Там я застала разлагающихся на пенках Раша и Наталью, которые то ли отходили, то ли соображали, что у нас дальше с игрой. Я присоединилась. Тормозили. Думали, за счет чего протянуть игру, ибо времени еще полтора суток, игрового запала такоже в достатке. Я наглела, вякая свое мнение (а ведь зарекалась еще перед игрой давать советы тем, кто работает!). Мне не нравилась идея с "возвращением Властелина" в любом виде и ипостаси. Мне казалось (да и сейчас кажется), что это было бы по кругу, что-то вроде затянувшейся агонии, все та же искусственно протянутая игра. Где-то тут по ходу разговора в первый раз вылезла фиксация, что игра закончилась, и ее надо перезапускать. Стали думать, на чем же делать перезапуск. Тормозили. Я предлагала идею с созданием Орденов и борьбой доктрин. В конце концов, Четвертая Эпоха - это уже вполне себе Средневековье... Еще предлагала идею с совершенно другим Врагом, если уж он всем так нужен - чтоб он был общий у светлых и темных, например, поддержать Сарумана. Пока мы это обсуждали, нам сначала сообщили, что Саруман теперича всем враг, а потом принесли весть, что Сарумана разметелили в хлам. М-да... Кстати, чуть позже выяснилось, что бродящий по Средиземью Балрог в натуре создает что-то вроде религии с орденом последователей. Н-да, все случилось раньше, чем было придумано...
К тому времени к разговору присоединились Дара - Сулэмор и Сайя. Дара желала власти над Темным Блоком, дабы повести их в бой за собой, и для этого хотела плюшек - например, поймать освобожденный дух Артано и снова заключить в какую-нибудь фенечку. Я нехорошо ухмыльнулась и сказала: "Пробуйте...", а про себя подумала, что ловить она меня будет в натуре по игре, и не по лесам, а в магическом поединке воль (на словах, вестимо), а я на тот момент как раз была готова морально задавить пару сотен элефантов... Я, впрочем, намекнула, что бы сказал Артано любому, кто попытался бы вновь лишить его свободы. И что бы он с несчастным сделал... Дара передумала. Но плюшек по-прежнему хотела. Правда, ее таки удалось убедить в конце концов, что круть не в плюшках, что плюшки на халяву - это беспонтово, что если она на одной своей темной харизме "возьмет" Темный Блок - вот это и будет истинная круть. А всех прочих можно просто запугать, особенно если делать кучу непонятных вещей - они сами себе страхов придумают. Как выяснилось впоследствии, эти фишки кое-где сработали - в Раздоле, к примеру. Страшный Знак, нарисованный на земле у ворот, про который бродили самые жуткие предположения...
Дара воодушевилась и отправилась на дело. Я же робко предложила Рашу, у которого, по ощущениям, табуретка была вышиблена из-под ног и не поставлена на место, поиграть в раздвоение личности - помотаться бесплотными, но видимыми духами по Средиземью, посмотреть, что происходит, что представляет собой новая Арда и что люди думают о старой. (Возможно, тут я была сильно неправа: может быть, Раш был абсолютно прав, пытаясь выйти из игры, а я его втянула назад... хотя, кто знает...выйдя снова в игру, он, как мне показалось, несколько ожил и повеселел. Что до меня, то с этого момента я жестко замкнулась на нашу парную игровую линию и абсолютно перестала следить за происходящим вовне, за исключением того, что попадалось под ноги само.)
В процессе обсуждения этого вопроса мы плавно переместились в мастерятник, где обрели Прайса и порадовали его сообщением о том, что игра кончилась, а новая уже идет сама по себе, только успевай соображать, во что. Прибегал Балрог, объяснял всем, что он мирный безобидный проповедник, а если кого обидел - то исключительно в порядке самообороны. Я порадовалась, что "религиозная" линия раскручивается сама собой...
Где-то там же приходил Арагорн, убитый Балрогом, оживленный Галадриэлью при помощи каких-то волшебных цацек и отправленный кем-то возмущенным (да чуть ли не тем же Балрогом) к мастерам для выяснения своих отношений с жизнью и смертью. Ситуацию обсуждали бурно, тут мне пришлось зажимать себе пасть уже силой, потому что я поняла, что слишком сильно начинаю лезть не в свое дело. Поэтому я высказала свое шестнадцатое мнение (о том, что оживленный Арагорн в данном контексте для игры интереснее, чем убитый, а совершенное действие отматывать назад уже совсем некрасиво) и убежала от греха подальше общаться с Рашем, которого плющило, как натурального Саурона.
А дальше мы с Сауроном таки вышли в игру и направились, для начала, в Раздол.
"Кто там?" - "Я!" - "Я?!"
В Раздоле почти никого не было (кроме толпы народу в белых хайратниках "по жизни, а по игре мы совсем не здесь"... некрасиво, очень). Мы сказались странниками из о-очень дальних земель, и я долго и заинтересованно расспрашивала Леголаса о том, чем живут люди-эльфы-прочие в здешних местах - типа, мы про Тьму и Свет слыхом не слыхали, почему тут у вас война - и вовсе не понимаем, объясни, милок, будь ласков... Леголас честно и довольно доходчиво объяснял, я была просто растрогана... Жаль, дух Саурона в этот момент трепался с кем-то по жизни и пропустил этот без дури красивый разговор, стоивший записи на диктофон, если бы таковой был... Ах... А ведь как раз о Сауроне (и патроне его Мелькоре) речь и шла... Жаль, но беседу эту я уже не восстановлю.
А потом несколько воспрянувший духом бывший Темный Властелин и любопытствующий Артано отправились в Дол-Гулдур, посмотреть, как идут дела у Темного Блока. При виде тени Властелина бывшие подчиненные рефлекторно брали "на караул". Впечатляло... Впрочем, очень скоро мы поняли, что не все так хорошо (с точки зрения Саурона; с точки зрения игры же все как раз было очень даже бодренько и вполне осмысленно).
Дара-Сулэмор прогрузила и вдохновила осиротевших темных, и теперь укрепляла свой авторитет действием, а также наглядной пропагандой.
Теперь здесь поклонялись Мелькору - как положено, с черными ритуалами, хоровыми мантрами "Мелькор акбар!" и кровавыми жертвоприношениями (светлая память очередной пленной эльфиянке; кстати, девушка, приехавшая впервые на игру, перенервничала настолько, что бедняжку отпустили от греха подальше, а ее персону на алтаре изображала одна из дол-гулдурских красавиц - какая прелесть!). Мы с Гортхауром пришли на это посмотреть. Наслушавшись этих камланий Мелькору, Саурон возмущенно возопил: "Не прошло и полугода с моей гибели, а эти твари уже поклоняются Мелькору, а не мне!!!" Артано заржал: он уже пытался навести Саурона на мысль о том, что в его построениях что-то, по всей видимости, было не так. "Ну, что ты смеешься?!" - возмутился Саурон. "Так ведь смешно..." - простодушно ответствовал Артано. "Все, - горько сказал Саурон, - поутру воплощусь в старца и пойду проповедовать культ Саурона!" "Ага, - хихикнул Артано, - и тебя принесут в жертву... Мелькору..." Парочка осквернила торжественность черного ритуала неприлично глумливым ржанием и удалилась в ночь. То есть, в Дол-Гулдур, где Саурону опять стало грустно - потому что у костра раздумчиво обсуждали, что, мол, мягковат был покойный Темный Властелин, мягковат... Саурон печалился, Артано хихикал в рукав. Короче, к концу этого вечера Артано окончательно стал Пересмешником.
А потом стало печально лично мне, и уже вполне по жизни, хотя и про игру. Потому что у костра объявился, кажется, Шаманенок (да простит он меня, если я что-то путаю) и начал активно обсуждать с аудиторией, как игрокам не хватило маньячки, как игра уже все равно сдохла, и надо дать людям оттянуться всласть с утра пораньше, пока все не разъехались. У меня лично волосы встали дыбом - худо-бедно, но даже я слышала, что масса сюжетных линий продолжается в полный рост, а сейчас вот как пойдет цепная реакция, и все по инерции вылетят из игры нафиг, не доиграв... Не знаю, у кого как, а у меня очень нежное и бережное отношение к игровым сюжетам, хоть своим, хоть чужим, и не знаю я большего кощунства во время игры, чем выбивание из оной своего ближнего.
Не успела я обратить внимание коллег Раша и Шерифа на это безобразие, как к нам подрулил Сайя и начал советоваться - какую лучше выбрать боевку для завтрашнего месилова. Мы втроем высказали ему все, что мы думаем по поводу некоторых игроков, которые не гнушаются отыгрываться на других за собственные игровые неудачи, по поводу насильственного прерывания игры, по поводу пренебрежения естественным ходом событий, по поводу цепной реакции и по поводу тех игроков, которым пофигу на игру и охота всего лишь поразмяться, любую ролевую игру непременно завершая всеобщей мясорубкой.
Сайя осознал и даже попытался переубедить остальных, но процесс уже пошел, и максимум, чего удалось достичь - это того, что уже запланированное на завтра месилово будет происходить все-таки в игре и по игре, для желающих.
К тому времени у меня уже начали более-менее четко проявляться контуры личности Артано Пересмешника. Существо, превыше всего ценящее свободу и огонь творения, вечное движение и жизнь... И при этом не светлое и не темное - так, вперемежку. Главное, чтобы мир не стоял на месте и не сгинул совсем, а с кем ради этого доведется драться, с кем идти рука об руку - вопрос второй. Ну, а на предмет пошалить или сунуть свой нос куда ни попадя - это всегда пожалуйста. Разумеется, такой персонаж был бы просто невозможен в канонической Арде Профессора, но раз уж у нас на дворе Четвертая Эпоха, где многое, невероятное доселе, становится явью... (Где-то на этом месте я почуяла, что от этого сюжетного безобразия попахивает ранними Олдями, но почему бы и нет? По крайней мере, мой персонаж обретал контуры, дающие потенциальную основу для дальнейшего сюжета... а что может быть лучше открытого финала?)
Ночью состоялся еще один занимательный эпизод. Когда умотанный Саурон уже свалился спать, из Гондора прибежали за Шерифом, дабы он отследил обряд заклятия оружия, совершаемый кузнецом Элданаро. "О, Элданаро, наш клиент!" - подумал Артано и решил поучаствовать еще разок. Раз уж его огонь разжигался мною - отчего бы не вмешаться, если будет подходящий повод? Вдруг получится что-нибудь интересное? В общем, я не пожалела, что вылезла из-под спальника.
Обряд был прекрасен. Живая музыка в исполнении целой банды хоббитов, горн, выметывающий пламя (бензин подливали, но красиво), эльф, между взмахами молота заклинающий свои творения... Пластическое решение было просто чудесным. Когда я впоследствии узнала, что это была чистой воды импровизация, мое уважение к Петрику - Элданаро возросло вдвое.
Элданаро заклинал меч против тьмы и нежити. Артано, бесплотной тенью стоявший за деревцем, сыпанул в горнило мерцающего пламени (этот фокус после игры многие в мастерятнике видели) и вслух добавил к заявленным для меча качествам маленькую подлянку: что меч этот будет возможно использовать лишь для защиты, на первой же попытке нападения при его помощи он сломается. Шерифу идея понравилась, и стало по реченному. Докапываться до доспеха, что заклинался следом, Артано уже не стал.
А после обряда у нас с Элданаро состоялся интересный разговор.
- Ты узнаешь меня, элда? Того, кто учил Гвайт-и-Мирдайн мастерству, того, кто возжег твой огонь в Имладрисе?
- Узнаю... Ты... вернулся? Но как? Разве такое возможно?
- Мир изменился. Многое из того, что было немыслимо ранее, стало возможным сейчас, равно как и многое из возможного в былые времена уже никогда не станет явью... Что скажешь ты мне об этом новом мире? Я долго... отсутствовал.
Эльф сбивчиво понес свою любимую текстовку о клятве, о памяти, об утратах и т.д.
- Ну, что ты все о себе да о себе, будто в мире нет ничего и никого кроме, - укорил Артано, - ты мне о мире расскажи.
Эльф озадачился и начал рассказывать о мире. Рассказал и про нового Темного Властелина, что набирает силу. "Да, - подумал Артано, - нам он тоже не нравится..."
- Итак, новый Властелин собирает под свою руку Темные Земли. Готов ли ты принять помощь от меня, кузнец?
Элданаро впал в ступор. Он никак не мог понять, где здесь наколка. Потом решился.
- Я... готов принять помощь от любого, кто предлагает ее с чистым сердцем.
- Прекрасно. Тогда второй вопрос: готов ли ты, принимая мою помощь, к тому, что рядом со мной будет Он?
- У меня нет счетов к тебе, Артано... А вот с ним бы я поговорил, да... - на скулах эльфа ходят тяжелые желваки. - Скажи, Артано - если он перестанет быть - ты тоже погибнешь?
- Вероятно...
- А если погибнешь ты, то не станет и его?
- Да, пожалуй... (посмотрим, как у нас насчет искушений...)
Эльф в жестоком раздумье. Но настоящий свет все-таки берет верх:
- Скажи: что тебе в нем - если ты, как утверждаешь, не являешься им? Почему ты не оставишь его, если, как утверждаешь, ты свободен?
- Я не оставлю его не оттого, что не волен сделать это. Видишь ли... есть такая вещь: ответственность. Тебе доводилось слышать это слово?
- Да... Я понимаю. Что ж... Тогда я отвечу так: я готов дать шанс даже Ему. И принять на себя ответственность за возможную ошибку.
- Достойно. Благодарю, кузнец!
Потом Элданаро пообещал, что спросит у тех светлых, кто еще что-то пытается делать (в просторечии - кто еще продолжает играть), что они думают по поводу моего предложения. И если помощь будет принята, то он пришлет зов - вестника. Вестник не пришел.
После я узнала, что Галадриэль гордо отвергла помощь старинного врага. Что ж, тоже вариант...
Когда Петрик осознал, кто именно зажег огонь в его горне перед ковкой Андрила, он просто согнулся пополам. Пустячок, а приятно... А вообще замечательно дивный эльф был этот Элданаро. И огромное спасибо ему за этот неключевой, но красивый разговор.
Декомпрессия
С утреца проснувшийся Саурон решил, что вполне можно походить по новой Арде собственной тенью, и попросил нарисовать ему Багровое Око покрасивше, что и было мною исполнено. Тем временем по Средиземью поползли нездравые слухи о грядущей вот прям сейчас "Дагор Дагоррат". Отчего нездравые - ну, посудите сами, какой такой Дагор Дагоррат могут устроить заблудившийся в собственных убеждениях майя Сулэмор и отряд рохиррим с примкнувшими союзниками? Для Битвы Конца Времен нужны как минимум вернувшийся Мелькор, восставший Саурон и куча Валар и Майяр с другой стороны. А так - труба низковата и дымок жидковат. Так что смотреть на эту заурядную разборку мы с Сауроном на следующий день даже не пошли.
Может быть, мы пропустили что-то важное и много потеряли, но что лично до меня - как с вечера меня затошнило от мысли о том, что и эта игра завершится бессмысленным и беспощадным, омерзительно стереотипным кровавым паштетом, так я и не смогла избавиться от этого кислого привкуса до конца игры. Как рассказывают, все было вполне политесно и даже со смыслом и художествами, но когда я после игры слышала отнюдь не единичные реплики типа: "А потом я пошел на войну и там погиб, потому что игра все равно кончалась", мне казалось, что я была не совсем уж и неправа. Когда персонаж гибнет только потому, что игроку его уже не жалко - есть в этом что-то бесстыдное по отношению к персонажу. А ведь он мог бы еще жить в этом сотворенном игрой мире долгие годы - если бы игрок расщедрился и подарил ему эту жизнь, оставив свой личный финал открытым. Персонаж абсолютно беззащитен перед игроком, и с моей личной точки зрения подобное завершение игры сродни убийству детей... Прости, Петрик, если до тебя когда-нибудь дойдет этот текст, но тебя это тоже касается - ты, ночью устами Элданаро говоривший о своей ответственности за этот мир, на следующий день разменял своего героя. На что? Тебе видней...
Перед битвой Саурон и Артано приняли участие еще в одном игровом моменте. Черным тоже хотелось вкусную плюшку, и они решили перековать один из мечей Эола Темного Эльфа - не помню, какое этот меч носил имя. Темный Воин (Сайя) решил принести себя в жертву ради успеха этого действа. И принес. Сыграно было очень красиво и выразительно. Участвовавший в обряде Сулэмор так и не дал бедолаге умереть, а пока Темный Майя ворожил, дух Саурона подкрался к жертве и вложил в него частицу своей воли - как я поняла, что-то вроде установки на подчинение. Вот Гортхауру уже и неймется, смотри-ка ты... Артано хотел было вмешаться, но эти деятели умудрились так забраться в процессе под оборонное сооружение Минас-Моргула, что приблизиться к ним для какой-нибудь шкоды оказалось физически невозможно - не то, что пошалить или воспрепятствовать, даже всего текста расслышать не удалось... Жа-алко... Впрочем, воин этот, как и многие другие, пал в той же последней битве...
А тут и игра закончилась... Как-то так, сама собой, поскольку большинство игроков уже отчаливало восвояси. Контуры реальности поплыли - помню, что сидели в Дол-Гулдуре, Раш собирал шмотки, обсуждали с Шерифом и новыми знакомыми какие-то отдельные игровые моменты, травили байки... Потом, вечером - финальный выход мастеров с торжественными речами. Красиво, но катастрофически не хватало разбора полетов. Все похвалили всех и разошлись довольные, ругаться и обсуждать всерьез уже по кулуарам. Жаль. По моему убеждению, сразу после игры разбор полетов нужно как минимум начинать - как минимум, потому, что в противном случае масса игроков "подвисает" в игре, доигрывая потом неопределенное количество времени. Не то, что бы это было однозначно нехорошо - каюсь, грешна, и сама люблю поиграть постфактум, но предпочитаю делать это осознанно, а не просто потому, что игра никак не отпускает. Впрочем, вполне возможно, что многоуважаемые мастера, напротив, считают такое состояние игроков своим достижением, а не промахом.
Вечер был беспорядочный. Болтали, пели, пили, тушили костер глинтом... Мне лично опять таки катастрофически не хватило обсуждения - хотя бы поверхностного, пунктиром, но все же - про игру, а не по игре и не по жизни. Попытка отрефлексировать игру сходу и в одиночку вылилась в моем исполнении в постыдную истерику, которая традиционно досталась Рашу, мужественно отглаживавшему по головке расклеившихся коллег, забив на собственные тарашки. До сих пор совестно... Когда основная компания расползлась спать, я вытащила гитару и наконец поорала песен просто так, не в роли, как белый человек, и чуток отошла. А утречком было уже не до разговоров - в дорогу...
Первое СПАСИБО - традиционно мастерам за очень интересную и непростую игру.
Добавлю, что была счастлива познакомиться с Прайсом и Натальей, надеюсь, что нам еще удастся пообщаться, поиграть, а возможно, и поработать вместе; очень жалею, что не успела поближе посмотреть на Дэна (Гэндальфа) и Шаманенка (Сарумана). Очарована Галадриэлью. Просто растаяла от Шерифа. К сожалению, пролетела мимо Стаса и Натальи Пагур - надеюсь, что еще исправлю этот промах. Но за восхитительный полигон им спасибище.
Самое огромное спасибо Рашу: за то, что он вытащил меня на эту замечательную игру, за то, что предложил мне возможность сыграть роль, о которой я тихо мечтала, за то, что помог в пути, за чудесных людей, с которыми я познакомилась: Петрика, Дару, Сайя, Сэмчика, Арагорна, Леголаса, многих других... За то, что он не даст никому ни успокоиться, ни отчаяться, ни завраться, ни опустить руки.
(вместо эпилога)
...Отчего так светло?
Это рыжее солнце - слезами из глаз.
Состоялся из слов
целый мир, неизбывно запомнивший нас.
В заокраинной тьме
половинки души до конца сплетены.
Обрывается смех
опоздавшей на целую вечность весны...
Артано Пересмешник:
...Чей это сон, кому достанется провидеть такое сквозь ночь? Тьма, и два лика во Тьме: багряный иероглиф над жестокой линией рта, глухой провал взгляда - один; сумасшедший свет сыплется смехом из очей второго... Два поворота одного и того же лица, две переплетающиеся тени, два голоса...
...Итак, мы продолжаем разговор, Жестокий? Здесь, в изменившемся мире, в калейдоскопе битого цветного стекла, в обрывках былых песен, в отголосках легенд, в рваном и неуверенном покуда звучании Новой Темы... Тени.
Тени былых младших могуществ бледнеющими всполохами шатаются по землям изменившейся Арды. Новой Арды. Арды, неведомой нам. Олорин, Аллатар, Палландо, Сулэмор, Балрог, сгинувший безвестно Айвендиль... Убоявшиеся утраты собственной важности, привязанные к миру-кормушке. "Мы себя в легендах скоро не узнаем без подсказки..." У одного лишь Курумо хватило мужества (или безумия?) растратить себя без остатка и оставить Арду в покое...
Тени, тени... мы с тобой - одна из этих теней, два облика одной души, начертанные на лике мира. Очередная гримаса? Как знать... У прочих есть еще путь для отступления, полузабытая дорога в далекий Аман - покайся, простят. Даже Сулэмора вполне еще может хватить на очередную... хм... трансформацию - не в первый раз, не в последний... И только нам никогда и никуда не вернуться: что я, что ты - слишком горд для того, чтобы увидеть кого бы то ни было над собой. Так? И если некуда возвращаться, остается только одно - идти вперед.
"Идти, пока хватает сил, пока господь не запретил, а после, плюнув на запрет, ползти, покуда смерти нет" - так сказал один из этих, Младших. Хорошо сказал, умничка... А будет ли нам с тобою смерть, а, Железный Волк?
А ведь мы должны были погибнуть оба, Жестокий... Я - сгореть без остатка, растворившись в пламени Роковой Горы, ты - рассыпаться, возвратившись в пустое древнее Ничто. Невероятное везение, причуда судьбы, выворот мелодии, чудо? Однако мне ли - тебе ли? - вот этими руками творившему некогда чудеса, теперь верить в них? Или просто жизнь незавершенная - неоконченный путь, который продолжается до тех пор, пока есть, к чему стремиться, что делать и куда идти... Куда идти? Куда мы идем? Зачем? Ты - знаешь? Ты - уверен?
...Столетия мною пользовались, как вещью. Сначала ты сам, потом - другие... Что ты сделал со мной, Жестокий? Что ты сделал с собой, что ты сделал с нами? Ты вырвал свое сердце и заключил его - меня - в мертвое золото. Знал ли ты тогда, что Пламя бессмертно, что у меня появится свой голос, и я приду спросить тебя - что ты сделал?.. Сквозь боль разорванной надвое души, сквозь унизительную участь вещи, путь и судьбу которой решали другие, сквозь бесконечную страшную одинокую дорогу - я приду спросить: понимал ли ты, что, отделив меня от себя, ты освобождаешь меня для новой жизни, где самым ценным будут творение и свобода? Ибо только лишенный свободы способен, вспоминая, полностью познать ее вкус, ее дар, ее голос?
Я вижу, как каменеет твое лицо. Разве ты, древний и мудрый, не предполагал, что даешь мне собственную судьбу? Что она рано или поздно вернется к тебе и станет твоей?
Хочешь - рассказ о Пути? Я вспомнил все это, как сон, тогда же, когда вспомнил и осознал себя, но ныне пройденный путь намертво впечатан в мою судьбу - в нашу судьбу, как прошлое, прошедшее по дорогам мира, впечатывается в ткань настоящего и будущего. Ты хочешь вернуться в мир? Готовься принять, как данность, того меня - себя, на коем этот странный путь вычертил свой узор.
...Горячая жесткая длань Исилдура, прохладные воды Великой Реки, цепкие пальцы Смеагола, бессчетные подземные ночи-дни, теплый кулачишко хоббита, хрусткая белая бумага конверта, мокрая от страха ладошка Фродо - все это стерлось последующей дорогой.
...Пробуждение облика - в том захолустье, в Бри, когда взывающие в безмолвии голоса Призраков пробудили еще не сознание, но силу...
...Исполненные важности речи Олорина Митрандира на Совете. Дрожащий голос Фродо Хранителя. Он боялся, отчаянно боялся, он не пошел бы на это сам, однако Митрандир не оставил ему возможности отступить. А ведь он, мудрый, едва не ошибся. Не единожды после миссия Хранителя висела на волоске, и если б только он был один... если бы он был один, маленький, слабый, упрямый хоббит, ведомый страхом и сломленный страхом, то сейчас бы твои колонны тяжким маршем меряли Срединные Земли...
...Руки Хранителя. Не поверишь - маленький отдых. Он не алкал меня. Он хотел моей гибели - и все же это был отдых. Я испытывал боль всегда, покуда был отдельно от тебя (проще сказать, я не помню почти ничего, кроме боли), но она была стократ сильнее, когда некто тянулся ко мне жадной мыслью, пытаясь положить на меня надгробную плиту своей воли. А здесь - почти никто из них не хотел меня. И это был отдых...
...Ожидание в Имладрисе. Покой под нарастающей тревогой, мгла, затягивающая небеса... Белая тень, пронзающая сумрак - Галадриэль...
...Слабый, дрожащий высверк памяти - еще сквозь мертвую оболочку Кольца: шелест ветра, несущего сизые клочья туч, в пышных ветвях Последнего Приюта... Мерцающие лица элдар - перламутровая фреска на зелени... Срывающийся голос Элданаро, кузнеца Гвайт-и-Мирдаин, песней взывающий к Могуществам... Судорога воздуха, бросающая наземь штандарт Имладриса... Огонь в горне, гаснущий снова и снова...
Я не выдержал здесь. Гаснет огонь в горне кузнеца! Даже не помня себя, я не мог не помнить Пламени. Может быть, я сломался здесь, Жестокий... Я дал ему огонь. Слабый язычок дернулся - и погас в окоченевших под ледяным ветром ладонях (почему я помню, что ветер был ледяной?)... Тогда я возжег огонь сам. Забавно, а? В этом огне перековали меч, с которым после Арагорн Элессар шел в свой последний (как думал он) поход, и который после оставил в лесу, чтобы безоружным выйти к Роковой Горе...
...Дикий бег по Срединным Землям - в Лотлориэн, под сень мэллорнов, к зеркалу Владычицы. Там я видел Истари - один из них, Олорин, был живой, суетливый, озабоченный и очень глупый. Я спал еще, но говорил с ним - так, что даже Хранители усомнились в нем. Второй - Аллатар - возмущенной тенью стоял под завесой: Галадриэль не впустила его.
...Возвращение в Имладрис. Скорей, скорей - я стремился к тебе, я жаждал осознания себя - я знал, что буду вещью в твоих руках, но тогда отступила бы боль, и я бы смог говорить. Моя полупризрачная форма - девушка из племени людей, Рута Чертополох из Бри - кем она была для них, для Хранителей? Мне уже никогда этого не узнать. Я вел их сквозь ночь, сквозь затемненные земли, сквозь дремучую чащу, по тропам и бездорожью, на огни Темной Земли, туда, к тебе, ближе, ближе... Они шли, чтобы умереть, но исполнить замысленное. Я шел, чтобы вернуться к тебе - к себе. Чувствовал ли я тогда уже, что мне никогда, никогда не вернуться? Что времена и пути разорвали нас навсегда? Что эту боль мне уже никогда не избыть (а скажи, Жестокий - тебе еще бывает больно?), что боль превратится в бой - до скончания времен? Не помню... Экий сюрприз, душа моя - знал ли ты, создавая орудие, слугу, соратника, что получишь того, кто станет спорить с тобой - навсегда?
Скорей, скорей, вперед... Осталось немного, и я смогу воззвать к тебе, ближе, ближе, еще ближе... Ах, он решил вернуться, испуганный до предела мальчик... Молчать - неужели они послушаются его? Скорее, скорее, ты ведь ждал меня, да? Мысли твои были там, на Темной Земле, иначе я бы почуял, что там нет тебя, что ты встретишь меня... уже не здесь.
Бесчувственное тело Хранителя опускается в траву. Последний взгляд - он понял, что сейчас случится... Прощай, мальчик, возможно, ты останешься жив - я не хочу тебе смерти, я помню нежадное тепло твоей руки... Смерти прочих я тоже не желал, однако все они сами выбирали свою судьбу. Интересно, когда ты встретишь меня, смогу ли я позволить им уйти? Странная мысль... Что скажу я им? "Бегите, глупцы! Теперь это не ваша война!?.."
Последние шаги. Перепутавшая ветви рассветная тишь. Ну же, где же ты? Где твои руки, твои слуги, что отнесут меня к тебе - и отступит страшная долголетняя боль, и я проснусь, наконец, и смогу говорить с тобой - с собой... Где же ты, где же... Тишина в спящих землях, тишина... Чего они ждут, кого они ждут? Слишком близко... Где ты?!! А-а-а-а!... Нет!
Нет, нет, слишком близко, слишком быстро, слишком жарко, странно, я не успел даже позвать... Пламя... Предел... Гибнет в боли и огне сознание-маска девушки из Бри - из запредельной боли я вспоминаю себя... понимаю себя... слышу тебя - там, еще дальше, еще дальше... куда дальше?! Это - смерть?..
...Черное безвременье Грани. Кусок черного льда, промороженное железо под сизым инеем - вот что сейчас вторая половина меня. Холод и пламя, смерть и жизнь, финал и начало - вот что сейчас есть ты и я. Не молчи, Волк! Мне больно... Я хочу слышать тебя. Я хочу понять тебя. Я с тобой, но я хочу идти. Я - твой шанс не остаться в круге, я, освобожденный от оков Кольца - твоя жизнь...
...В черноте над Эа рассыпается смех. Мой смех. Я - жизнь. Я - пламя. Я - свобода. Свет, Тьма - я более не вижу их. Я - изменение, я - творение, я - идущий. Нет мне правил, нет мне страха, нет мне границ. И любой, кто посягает на свободу, гасит творящее пламя и преграждает пути - враг мне. Ты - враг мне, Железный Волк? Я - враг самому себе? Смешно, правда?
Рассыпается над Ардой смех - сумасшедший, свободный, опасный...
...Никогда и никому более я не позволю превратить меня в вещь. Я смеялся, как безумный, когда меня коснулась жадная мысль Сулэмора - ох, что бы я сделал с тем, кто еще попытался бы протянуть ко мне свою алчную руку... Багряная пелена в этот миг накрыла мой дух - я понял, что порву на кровавые клочья любого, жаждущего моей свободы, что я почти хочу этого... ну же, ну, подойди, приблизься, протяни руку, милый, и увидишь, что Артано Пересмешник сделает с подобным наглецом... и долго еще в страшной агонии будут стенать на Грани чьи-то, уже неузнаваемые, изувеченные останки... Он вовремя отступил. Осторожный...
...Что ты сделал с нами, Жестокий, тогда, столько веков назад? Решив идти до конца, ты начал с того, что принес себя - меня, свою свободу, свое пламя Творца в жертву себе же - гордому, жадному, властному... живого - мертвому. Мертвому, ибо - обреченному на смерть: что есть время для рожденных ранее мира?
Я был в мире. Я видел твое отражение в зеркале Арды. Ты не понял еще, что ты сам стал вещью, Жестокий? Вещью в себе, пугалом для взрослых и детей, застывшей во времени кошмарной маской? Все твои построения с того момента были мертвы - ибо что может создать лишенный пламени и свободы? Ты не понял, что с того момента ты был уже обречен? Столетиями строить стены, позабыв, что когда-то прокладывал пути... Свет, Тьма, что там еще - неважно, куда, но когда-то ты шел. Радуйся ныне: разбитый в клочья, размазанный по обломкам собственных построений, ты остался наедине с собой - со мной, ты остался наедине с миром, ты можешь снова делать первый шаг - и пусть завидуют те, кто, задыхаясь, несется по инерции, утратив понимание разницы между стремлением и бегством. Их победа куда страшнее твоего поражения, благодари судьбу за урок и открой глаза...
Тихий разговор в ночи, у затухающего кузнечного горна:
- Новый Властелин собирает под свою руку Темные Земли. Готов ли ты принять помощь от меня, кузнец? От того, кто учил Гвайт-и-Мирдаин мастерству, того, кто возжег твой огонь в Имладрисе?
Кузнец Элданаро - рухнувший в прошлое взгляд, медленно белеющие губы с трудом отпускают слова:
- Я... готов принять помощь от любого, кто предлагает ее с чистым сердцем.
- Прекрасно. Тогда второй вопрос: готов ли ты, принимая мою помощь, к тому, что рядом со мной будет Он?
- У меня нет счетов к тебе, Артано... А вот с ним бы я поговорил, да... - на скулах эльфа ходят тяжелые желваки. - Скажи, Артано - если он перестанет быть - ты тоже погибнешь?
- Вероятно, - лучезарно улыбается призрачный лик.
- А если погибнешь ты, то не станет и его?
- Да, пожалуй, - прозрачная улыбка становится еще светлее.
Молчание. В опущенных глазах эльфа нервно покачиваются весы:
- Скажи: что тебе в нем - если ты, как утверждаешь, не являешься им? Почему ты не оставишь его, если, как утверждаешь, ты свободен?
- Я не оставлю его не оттого, что не волен сделать это. Видишь ли... есть такая вещь: ответственность. Тебе доводилось слышать это слово?
- Да... Я понимаю. Что ж... Тогда я отвечу так: я готов дать шанс даже Ему. И принять на себя ответственность за возможную ошибку.
- Достойно. Благодарю, кузнец!
Серебряный смешок еще несколько мгновений танцевал меж шелестящих ветвей.
...Ты жаждешь реванша, Жестокий? Ты готов начать сначала все тот же путь, осмысляя себя по-прежнему, так? Ты готов снова строить свой мертвый застывший покой? Предположим, ты начнешь заново и завершишь этот труд - что дальше? Неизменная вечность? Ты выдержишь ее, да? А зачем?
Думай, думай, Волк: это мир. Они выбирают. Помнишь - действо у черного алтаря, где Сулэмор взывал к Мелькору, говоря им о свободе? Что с того, что он лгал - не свободу нес он им, а свою волю, как и прочим, подражая тебе, воспользовавшись обломками того, что построил ты? Это пьяное слово - свобода - повело их за собой. Я смеялся тогда - а ты спросил, отчего я смеюсь? Правда, смешно: даже призрак-обманка свободы оказался способен в ничтожный миг выбить из них все то, что ты строил столетиями - кропотливо и усердно. Чего же стоили все твои потуги?
...Помнишь, душа моя, того парня, из твоих, из тех, кто верно служил тебе? Того, что принес себя в жертву клинку? Которого Сулэмор не отпустил в смерть, ты же попытался силой вложить в него частицу своей воли? Он все-таки умер - немногим позже. И говорят, он был счастлив умереть, потому что вместе с жизнью он отвергал то, что было вложено тобой - против его воли. Не знаю, куда он пошел после - неведомы пути Младших, да это и неважно. Важно другое - он оттолкнул то, что ты хотел печатью положить на его свободу. Куда бы он ни шел, он шел за своим выбором.
Думай, Жестокий. Не спеши: у нас впереди - вечность...
- Что тебе сказать, Артано? Помни: мы уже не одно. Ты прошел свой путь, я свой. И теперь мы совсем разные. А после того, как погиб ты, я не смогу вернуться в Арду прежним. Я устал...
Но я вернусь туда, в серединный мир, к людям, гномам и оркам - другим. И они еще познают меня в иной ипостаси. Но что это будет - посмотрим. Я еще должен все обдумать.
Я еще подумаю над тем, через что ты прошел, Артано, и скажу свое слово. Но основа неизменна. Из одного майя получилось совершенно разных двое. Не думаю, что кто-то сможет такое повторить...
- О, да! Аннатар был великий мастер... Рассечь фэа надвое, не убив ее совсем - невероятно... Даже жаль, что того, кто сотворил такое, больше нет - есть ты и я, и каждый есть нечто, и каждый чего-то лишен... Каждый из нас уже не станет прежним, ты прав. Я много думаю об этом сейчас - что утратил каждый из нас... Что скажешь ты? Ты - думал об этом?
- Я утратил желание. Желание Творить. Оно - с тобой. Я же - уже старик в душе...
- У меня его много - хватит на двоих с лихвой... Твои могучая воля и разум - и мои огонь и свобода; сможем ли мы, разные, существовать друг без друга? Ты устал - я же, напротив, полон жизни и сил, нерастраченных за столетия...
- Мы сможем существовать и друг без друга. Ты теперь свободен и от меня, и от цепей. Живи...
- Прогоняешь? Если же просто отпускаешь - оставь выбор за мной. Мне бы не хотелось оставить тебя - так...
- У тебя есть свобода выбора. Можешь идти со мной, а можешь - своей дорогой. Неволить не могу. Прогнать - тоже не могу. Да и не хочу...
- Я буду ждать столько, сколько понадобится. Я буду петь для тебя...
Гортхаур - Раш, Александр Лютов
Артано Пересмешник - Кэт Бильбо, Екатерина Ливанова